Слышно, от тайного яда она наилучшее средство, Ибо из тела у нас вредоносную гонит отраву.
Иной мир, иные существа - а проблемы все те же. В стране, сотрясенной до основания революцией, а затем и войной, маленькие люди (и нелюди) пытаются выжить и как-то приспособиться к новому миру. Эта история - про коммуналку, где собрались те, кто раньше могли нечаянно столкнутся лишь на улице - оперная прима, ведьма, двуипостастный и дива, одна из расы целителей, почти уничтоженных с приходом новой власти. Обычная жизнь с мелкими радостями и горестями? Лишь на первый взгляд - ведь здесь у каждого своя история и своя маска...
Карина Демина, как всегда, вдохновенно жонглирует десятком сюжетных линий, филигранно сплетая их в роскошное полотно. Истории наслаиваются друг на друга и есть ощущение, что через обе части ты несешься галопом, настолько быстро развиваются события.

Но Демина не была бы самой собой, если бы вновь не появились привычные образы - это и дива, во многом похожая на альву, и двуипостастные с шерстью-иглами, и нечеловечески мудрые существа, выглядывающие из глаз простых детей - в общем все родное и привычное)))
Буду ли перечитывать? Конечно - да!

:heart::heart::heart:

"В жизни своей Святу случалось встречать дивов.

Узколицые.

Высокие.

Тонкие до того, что, казалось, их пальцами переломить можно. Но впечатление обманчиво. С дивом и матерый двуипостасный связываться не рискнет. Сами же они, глядя на мир и тех, кто в нем обретается, свысока, не боялись никого и ничего.

Даже там…

…вспомнился вдруг Север. Стылый воздух. Сырость. Дым, разъедающий глаза. Стук топоров и скрежет деревьев. Крики. Лай.

И топор в обманчиво тонкой руке, поскольку даже целителю положено норму исполнять. Взгляд свысока. Грязная рваная одежда, которую див носил так, будто бы на плечах его по меньшей мере соболя возлежали, а не сгнившая телогрейка.

Насмешка в зеленых глазах.

И ощущение собственной, Свята, беспомощности. Острое желание немедля согнуть спину, поклониться, извиниться за то, что он, бестолковый, оторвал дива от действительно важного занятия. И тут же — злость."